Брюссель, Берлин (23/5 – 62.5)
Гражданская война в Таджикистане завершилась в 1997 году уникальным перемирием, которое предусматривало интеграцию представителей оппозиции в различные государственные институты прокоммунистического правительства. Мамадбокир «Бокир» Мамадбокиров, памирский лидер из Горно-Бадахшанской области, был одним из этих оппозиционеров. Его история — это трагическая история непоколебимого мужества в раскрытии того, что международные наблюдатели описывают как криминальное предприятие государства, созданное императором на всю жизнь Эмомали Рахмоном, и мирной жертвы, которую он совершил в мае 2022 года, которая, вероятно, будет помниться в памирской легенде на протяжении многих лет. Благодаря ранее несообщенным свидетельским показаниям и общественной информации, история одного из современных героев Таджикистана наконец начинает вырисовываться.
Бокир был очень уважаемым неформальным лидером памирского народа. Он родился и вырос в Хороге, столице Горно-Бадахшанской автономной области (ГБАО), обширной горной местности, где проживает всего 2% населения Таджикистана, но это 45% территории страны. Советский Союз предоставил памирцам, в основном исмаилитским шиитам, автономный политический статус из-за их уникальной культуры, языков и религии меньшинства. После заключения мирного договора памирцы под руководством глобального религиозного лидера исмаилитов Ага-хана взяли на себя обязательство строить национальное единство, в то время как Сеть развития Ага-хана вложила сотни миллионов долларов в помощь развитию в ГБАО, открывая школы , больницы и поликлиники, а также программы по защите окружающей среды и созданию рабочих мест не только для исмаилитов, но и в других регионах страны.
22 мая 2022 года лидер памирского народа Бокир решил пожертвовать своей жизнью, чтобы режим прекратил атаковать его народ. Памирцы считают Бокира своим героем. Цитируя его последние слова, с сильной и мрачной решимостью: “Они не могут сломить нас”.
Бокир был назначен правительством полковником пограничных войск ГКНБ, службы государственной безопасности Таджикистана, созданной по образцу советского КГБ. Он отвечал за охрану границ страны с соседними странами, в том числе с Афганистаном. Однако события 2006 года ввергли и жизнь Бокира, и памирцев в нисходящую спираль репрессий. Передача земель ГБАО Китаю режимом Рахмона для строительства военной заставы вызвала народное возмущение памирцев, вспыхнули протесты против центральной власти. Полковник Бокир публично поддержал протестующих, что было сочтено нелояльным по отношению к Рахмону и бросило вызов усилиям режима по контролю над ГБАО.
В том же году полковник Бокир и бойцы его подразделения пограничных войск 21-07 совершили непростительное «преступление» в глазах режима: они захватили крупную партию героина, которую поддерживаемые режимом контрабандисты перевозили из Афганистана через Таджикистан в Россию. Он также защитил честь памирской женщины, которую пытался изнасиловать его заместитель и нынешний губернатор ГБАО Алишер Мирзанабатов. Эти действия привели к его увольнению из Государственного комитета национальной безопасности (ГКНБ), который позднее попытался арестовать Бокира у него дома. Службы безопасности заявляли, что он разыскивается по выдуманным уголовным обвинениям, однако местные жители остались на своей позиции и вынудили власти отступить, а затем отказаться от поддельных обвинений. Это была недолгая победа, так как режим начал эскалацию репрессивных действий против памирцев-исмаилитов ГБАО и начал согласованную кампанию, поддерживаемую памирскими перебежчиками, верными режиму Рахмона, по очернению Бокира, изображая его криминальным авторитетом и опасным наркобароном.
В 2012 году Рахмон приказал своим службам безопасности и спецназу взять под контроль неспокойный регион. Кровавые события того лета привели к гибели 28 мирных демонстрантов. Затем памирцы взяли в руки оружие и заставили силы безопасности отступить, потерпев унизительное поражение, которое режим никогда не забудет.
В ноябре 2021 года протесты обострились после жестокого убийства Гульбиддина Зиёбекова, местного спортсмена и молодежного лидера. Он был поджидаем офицерами ГКНБ, перетащен через пешеходный мост и подвергнут пыткам, прежде чем его расстреляли. Фотографии его изувеченного тела распространились по социальным сетям памирцев, потрясая и возмущая памирцев в ГБАО и диаспоре, особенно в России.
После убийства Зиёбекова режим усилил репрессии, включая отключение местного доступа к интернету, установку полицейских контрольно-пропускных пунктов по всему Хорогу, размещение снайперов и интенсивное наблюдение за проводной телефонной сетью. Силы безопасности произвольно арестовывали памирцев, жестоко допрашивая и пытая их, чтобы получить ложные признания и доносы на других памирцев, особенно на местных лидеров, таких как Бокир. В ответ памирцы организовали гражданские защитные группы и патрулирование районов.
Главы режима общественно призывали Бокира сдаться и усилили обвинения против него и других местных лидеров, ложно обвиняя их в организации преступных сообществ. Дом Бокира и его район находились под постоянным наблюдением режима 24 часа в сутки, включая беспилотные летательные аппараты. По источникам, Бокир только дважды осмеливался покинуть свой дом между ноябрем 2021 года и маем 2022 года. Во время первой поездки он сопровождал своего сына в школу, но чудом избежал травм или гибели, когда силы безопасности открыли огонь по его машине.
Ситуация в Таджикистане продолжала обостряться в мае 2022 года. Памирские гражданские активисты планировали мирную акцию и протест на центральной площади Хорога 14 мая. Однако, во время их пути к месту митинга, их окружили силы безопасности, которые начали стрелять резиновыми пулями и использовать слезоточивый газ для их разгона. Через три дня граждане ответили новыми протестами, мирно сопротивляясь силам безопасности, блокируя памирскую автостраду в районе Рушана, чтобы предотвратить движение войск по дороге для атаки на Хорог.
18 мая силы МВД и ГКНБ по приказу президента Рахмона обстреляли демонстрантов, убив 46 и арестовав около 120 человек. Выжившие после ареста рассказывали, как задержанных жестоко избивали, некоторые умирали от пыток. В новостях со ссылкой на местные источники указывалось, что силы безопасности преднамеренно казнили некоторых арестованных памирцев и отправили части их тел в дом Бокира. Несколько человек, близких к Бокиру, сказали, что он чувствует личную ответственность за убийства и опасается, что они продолжатся.
Число погибших по отношению к оценочной численности памирского населения в 500 000 человек является свидетельством сокрушительного влияния убийств на памирское общество. Эквивалентное число погибших китайцев за один день составляло бы 132 000 человек, американцев – 30 000 человек, или русских – 13 000 человек. Выжившие из числа задержанных описывали, как жестоко избивали задержанных, и некоторые умирали от пыток.
Ночью 21 мая, по словам надежного источника, пожелавшего остаться неизвестным, чтобы защитить свою личность и безопасность своей семьи, Бокиру позвонил старший офицер службы безопасности и поставил ультиматум: «Сдавайся немедленно или мы будем использовать всю возможную вооруженную силу, чтобы арестовать вас, независимо от того, сколько гражданских лиц попытается тебя защитить». Позже той же ночью дом Бокира попал под обстрел снайперов, расположившихся на склонах гор над его районом.
На следующий день, в воскресенье, 22 мая, сторонники Бокира собрались вокруг его дома, чтобы попытаться защитить его от любых действий сил безопасности, направленных против него. К своему удивлению, они увидели, как он молча вышел из своей двери со стоическим выражением лица. Он не ответил на обращенные к нему приветствия, но ненадолго остановился, чтобы вежливо узнать, как справляются некоторые из его товарищей. Повернувшись, чтобы идти к улице, он произнес свои последние слова с сильной и мрачной решимостью: «Они не могут сломить нас».
По словам свидетеля, подошедшего к Бокиру, у полковника зазвонил телефон, и когда он ответил, неизвестный человек насмехался и угрожал Бокиру, говоря: «Если ты мужчина, то приезжай в район Бойни и давай встретимся». Другие свидетели сообщают, что в тот день в небе над Хорогом находились многочисленные дроны-разведчики. Бокир стал спокойно идти в сторону Бойни, как будто не замечая растущей толпы идущих за ним лиц, обеспокоенных его безопасностью и желающих посмотреть, куда он идет и куда. Внезапно из-за угла с ревом вылетел пикап, который с визгом остановился перед Бокиром, и четверо командиров подразделения “Альфа” Государственного комитета национальной безопасности (ГКНБ) выскочили на улицу с поднятыми автоматами.
Встревоженные люди начали разбегаться в ужасе, оставляя Бокира и молодого последователя в одиночестве на улице. Спецназовец из отряда “Альфа” навел прицел на Бокира и попал ему в живот. Молодой последователь Бокира бросился защищать его и был ранен в руку. Оба мужчины рухнули на землю. Затем спецназовец из ГКНБ казнил Бокира выстрелом в голову. Спецназ быстро скрылся с места происшествия.
Затем прохожие бросились в сторону Бокира, но было слишком поздно. Машина, которая везла его тело домой, попала под снайперский огонь, но, оказавшись внутри, его семья и друзья начали все обязательные исламские ритуалы, чтобы подготовить его к погребению. Несмотря на распоряжение правительства, запрещающее любые публичные похороны, сотни памирцев собрались, чтобы сопровождать тело полковника Бокира к месту его захоронения, где поминальные молитвы возглавил уважаемый памирский религиозный лидер халиф Музаффар Давлатмиров.
Спустя три недели, 12 июня, двое других неформальных лидеров памирской общины Зоир Раджабов и Хурсанд Мазаров были казнены таджикскими силовиками во время обыска в одном из их домов. Обвинив их в том, что они являются лидерами «преступной группировки», власти опубликовали фотографию их тел, распластавшихся на полу в гостиной. Халифа Давлатмиров с большим личным риском также руководил отпеванием этих лидеров. 26 июля священнослужитель был арестован властями, и неделю спустя на показательном процессе ему было предъявлено обвинение в «публичном призыве к экстремистской деятельности с использованием средств массовой информации и Интернета». Его приговорили к пяти годам и отправили в печально известную тюрьму ЯС 3/6 в Яване.
